DOI 10.51255/2311–603X_2025_3_212

А. В. Ломакин. От Ильича до кумача: поэтическое оформление советских праздников в эфире Ленинградского радио 1950–1970-х гг. // Петербургский исторический журнал. 2025. № 3. С. 212–223

Аннотация:

Статья посвящена специфическим художественным произведениям — стихам, написанным к государственным праздникам 1 мая и 7 ноября для трансляции в праздничных радиорепортажах Ленинграда 1950–1970-х гг. На материалах документов Центрального государственного архива литературы и искусства Санкт-Петербурга исследуется тематическое разнообразие праздничной поэзии, выявляются ее функции в праздничных нарративах и советском празднике в целом; отдельное внимание обращено на мотивацию писателей и поэтов при выполнении государственного заказа по созданию образцов
поэтической агитации. Поэзия «по случаю», написанная для Ленинградского радиокомитета местными поэтами, наиболее часто посвящалась В. И. Ленину, Великой Октябрьской социалистической революции, Ленинграду, коммунистической партии. Стихи не только дополняли комментарии дикторов о проходивших на Дворцовой площади парадах и демонстрациях, создавали праздничное настроение, но и несли определенную идеологическую нагрузку и выполняли воспитательную функцию. При этом такие произведения обычно звучали без уточнения авторства, а в дальнейшем авторы не включали их в свои печатные сборники. Участие поэтов и писателей в создании художественных текстов для радиотрансляций можно считать своеобразным выполнением государственного заказа, при котором у каждого отдельного автора могла быть своя собственная мотивация, будь то налаживание отношений с властью или легкий заработок.

Ключевые слова: советские праздники, Первомай, годовщины революции, Великая Октябрьская социалистическая революция, Ленинград, радио, пропаганда, агитация, советская литература, советская поэзия, советские писатели.

Автор:

Ломакин, Александр Владимирович — ассистент кафедры истории культуры, государства
и права гуманитарного факультета Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета «ЛЭТИ» им. В. И. Ульянова (Ленина); аспирант кафедры новейшей истории России Института истории Санкт-Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург, Россия).
E-mail: lloomm_98@mail.ru

Перейти к полноэкранному режиму

Похожие записи

|

ПИЖ №3 (47) 2025 — Н. Н. Смирнов. НОВЫЙ СЮЖЕТ В ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ. РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: ТОЛСТОЙ М. ПРОТЯЖНАЯ ПЕСНЯ. СПБ.: ЖУРНАЛ ЗВЕЗДА, 2025. 608 С. + ВКЛ. (72 С.)

Рецензируемая книга является документальным расследованием биографии выдающегося деятеля отечественной и зарубежной культуры, хормейстера Василия Федоровича Кибальчича, ученика знаменитого композитора и хорового дирижера А. А. Архангельского, коллеги И. Ф. Стравинского и С. П. Дягилева. На основании изучения широкого круга архивных и опубликованных источников, периодической печати, дневников и воспоминаний современников автор прослеживает жизненный путь своего героя, родившегося и получившего образование в России, участника революционного движения, широко известного в Европе и США как пропагандист русской музыки, основатель и руководитель знаменитого Русского симфонического хора, прославившегося в Америке 1920–1930-х гг., заметной фигуры русского музыкального зарубежья.

ПИЖ №2 (46) 2025 — Е. Ю. Зубкова. «ПОБЕДА И ВЕЛИКОЕ ПРОЩАНИЕ»: КОЛЛЕКТИВНАЯ ПАМЯТЬ И ПОЛИТИКА ПАМЯТИ О ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ. 1945–1965 ГГ.

В России существуют и сосуществуют несколько памятей о войне: одна формировалась спонтанно как живой опыт пережитого, другая была результатом реализации целевого государственного проекта, результатом политики по конструированию памяти. В какой степени государственный коммеморативный проект учитывал общественный запрос на память о войне? Какие цели преследовала государственная политика памяти, создавая образ Великой Отечественной войны? Как этот образ воплощался в различных мемориальных форматах? Этим и другим вопросам формирования памяти о войне — от Дня Победы 1945 г. и до Дня Победы 1965 г. — посвящена статья.

|

ПИЖ №3 (47) 2025 — Ван Пак. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЯПОНСКИХ ВОЕННЫХ АТТАШЕ В РОССИИ ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

В фокусе внимания автора — военные атташе японской армии в России во время Первой мировой войны, их действия по сбору и анализу информации, оценки военных возможностей русской армии, и их пребывания в России после Октябрьской революции 1917 г. Японская армия в августе 1914 г. направила военных атташе в союзные страны для сбора информации и изучения опыта войны. В Россию отправились столько же военных атташе, как и в Англию, единственную союзницу Японии. Россия принимала и дислоцировала японских офицеров во фронтовых командованиях, и даже специально разрешила прикомандировать их к Ставке. Кроме военных атташе в России находились японские корреспонденты и студенты. Но их количество было меньше, чем в Англии и Франции. Япония также отправила группу военных атташе в качестве инструкторов для подготовки расчетов горной и тяжелой артиллерии (японские орудия были направлены в Россию в начале 1915 г.). Это были единственные военные, направленные Японией для поддержки в ходе боевых действий. Японские военные атташе вначале высоко оценили отношение народа и русской армии к войне. Поражения России японские военные атташе объясняли низким уровнем народного образования, неспособностью офицерского состава, недостатком оружия, боеприпасов и состоянием железных дорог. Некоторые атташе ожидали улучшения положения после падения монархии в результате Февральской революции. Напротив, причину фактического развала русской армии в результате хаоса, вызванного Октябрьской революцией, они видели в расширении либерализма и социализма, неразумности солдата. Другие военные атташе обращали внимание на лучшую подготовку немецкой армии, настаивали на необходимости для Японии следовать ее примеру. После Октябрьской революции и сепаратного мира новой России с Германией японская армия пыталась оставить часть военных атташе для сбора информации. Все же в январе 1918 г. почти все они покинули Россию из-за углубления внутренних беспорядков и трудности связей с Японией. Среди эвакуированных по КВЖД в Харбин были те, кто там готовил другую «войну империи», т. е. интервенцию («Сибирский поход»).

ПИЖ №1 (45) 2025 — А. Ю. Андреев, Д. А. Цыганков. КОМАНДИРОВКИ МОСКОВСКИХ ИСТОРИКОВ В ЕВРОПЕЙСКИЕ УНИВЕРСИТЕТЫ XIX ВЕКА

Предметом изучения в статье служат научные командировки, во время которых молодые историки Московского университета проходили дополнительную подготовку, а также занимались самостоятельными исследованиями при европейских научных центрах, и в первую очередь — университетах. В статье разобраны вопросы организации таких командировок в 1830-1890-е гг., выбор маршрутов, предпочтительные места пребывания московских историков и характер их занятий там. Особо выделен вклад в инициирование и организацию поездок со стороны университетского начальства (попечителей), а также отдельных профессоров, таких как В. И. Герье. На основании отчетов, посылаемых ими в Россию, а также личной переписки делается вывод о степени восприятия ими концепций зарубежной науки, о том, в какой мере они сами в ходе этих поездок оказывались включены в европейскую университетскую среду.

ПИЖ №3 (39) 2023 — А. В. Жадан. ОРГАНЫ НКВД ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА В БОРЬБЕ С ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ (1941-1945)

В публикации, основанной на документальных источниках, значительная часть которых вводится в научный оборот впервые, преследуется цель проанализировать развитие криминологической ситуации в сфере экономической преступности в Дальневосточном регионе в годы Великой Отечественной войны и обобщить исторический опыт противодействия данному виду преступности со стороны территориальных органов НКВД. Исследование опирается на принципы объективности, историзма и системности, автор использовал общенаучный, историко-типологический, историко-сравнительный и историко-системный методы. Делается вывод о том, что дальневосточные органы НКВД смогли добиться к 1944-1945 гг. существенных успехов в противодействии исследуемому виду преступности, внесли весомый вклад в поддержание экономической безопасности тыла в стратегически важном регионе и обеспечение материальной основы победы Советского Союза во Второй мировой войне. Однако в силу ряда объективных причин не удалось полностью нейтрализовать негативное воздействие кризисных явлений военного периода.

|

ПИЖ №3 (47) 2025 — В. Б. Аксенов. ВОЙНА И ХУЛА: УГОЛОВНЫЕ ДЕЛА ОБ ОСКОРБЛЕНИЯХ ИМПЕРАТОРСКОЙ СЕМЬИ В ГОДЫ РУССКО-ЯПОНСКОЙ И ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙН КАК ИСТОРИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК

Дела об оскорблениях членов императорской семьи являются ценным источником изучения общественных настроений и формирующихся в них образов власти, позволяют реконструировать портрет среднестатистического оскорбителя, а также демонстрируют парадоксы государственных практик противодействия обсценным высказываниям. Источники показывают, что обсценный политический дискурс периода Русско-японской войны, несмотря на сопоставимое с периодом Первой мировой войны количество дел, менее разнообразен и эмоционален, в нем в меньшей степени распространены инфернальные характеристики членов царской семьи, менее выражены эсхатологические настроения и политические слухи. Автор считает, что борьбу государства с оскорблениями власти нельзя считать успешной — в ряде случаев законодательство и судопроизводственная практика способствовали распространению оскорбительного политического дискурса, создавая соответствующие прецеденты и тем самым усиливая социально-политические конфликты эпохи войн.