Николай I

Крымская война началась с ввода российских войск в Дунайские княжества. Этот шаг Николая I принято считать результатом неверной оценки международной обстановки, явившейся следствием «головокружения от успехов» российского самодержца, свято верившего в свою непогрешимость и внимавшего подобострастным голосам царедворцев. Однако причина неверной оценки стратегической ситуации заключалось в ином. Это отчетливо видно при сравнении попыток разрешения греческого вопроса при Александре I и его преемнике. Александр отказался поддержать восстание А. К. Ипсиланти и воздержался от введения войск в Дунайские княжества, так как тайное общество, возглавляемое П. И. Пестелем, нашло способ убедить царя в том, что «Этерия» является орудием строго законспирированной организации. Центр ее находится в Европе, и эта конспирация может быть использована против России. В самодержавной России отсутствовал легальный механизм разрешения противоречий между государственной властью и интересами сословий. Тайное общество выработало механизм, посредством которого на протяжении 10 лет угрозами цареубийства, истребления императорской фамилии, введения республики оно старалось удержать монарха от совершения шагов, считавшихся неприемлемыми для дворянского сословия. Для того чтобы эти угрозы выглядели более внушительно, тайное общество старалось всеми возможными способами создать в глазах царя иллюзию прямой связи конспираторов с европейской «Этерией» прежде всего посредством греческого клана этериста, родственника Ипсиланти Я. Н. Булгари. Эти опасения играли немаловажную роль для царя при решении греческого вопроса. Александр не пошел на то, чтобы ввести войска в Дунайские княжества, когда туда вошел Ипсиланти со своим отрядом, хотя международная ситуация в тот момент была гораздо более благоприятной, чем 32 года спустя. Когда в 1853 г. перед Николаем встала дилемма, вводить ли войска на эти территории, ситуация была уже принципиально иной. Греция являлась независимым государством. Никакого тайного общества, которое на протяжении многих лет терроризировало бы императора своими угрозами, не существовало. То, что удерживало Александра, теперь не имело места, и ситуация толкала императора на шаги, на которые его покойный брат три десятилетия назад оказался неспособным. Стоит ли удивляться тому, что одним из главных итогов Крымской войны стала постановка вопроса о либеральных реформах в России? В том числе о создании такого государственного устройства, при котором расхождения между правительством и стремлениями государственных сословий разрешались бы не такими методами, как это имело место во второй половине царствования Александра I.